THE MAZE RUNNER

Объявление

The Maze Runner открывает свои двери в мир порока. Система игры эпизодическая под кровавое чмоканье рейтинга NC-17. Мы с готовностью ответим на ваши любые вопросы в гостевой. Перед регистрацией не забудьте ознакомиться с правилами, нашей википедией, где подробно описаны все тонкости мира, а так же загляните в тему FAQ и путеводитель.

сюжетимена и фамилиизанятые внешностинужные персонажиканоны (!)
время в игре: 15 апреля - 31 мая; 2447 год
срочно требуются в игру: все все все все

РЕФОРМАЦИЯ



13 августа 2014 года!
Объявляется набор администрации и игроков. НУЖНЫ ВСЕ!
Все роли свободны, успейте занять своё место!
занятые внешности
гостевая
правила
акционные персонажи
ПЕРЕРОЖДЕНИЕ. ЖМИ И ТЫ НАЙДЕШЬ ВХОД В ЛАБИРИНТ!

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » THE MAZE RUNNER » FLASHBACK » to find the place we both could hide


to find the place we both could hide

Сообщений 1 страница 5 из 5

1


THOMAS FREEMAN | TERESA AGNES
http://sc.uploads.ru/6KBY5.png
http://sa.uploads.ru/TDnwr.png
I'd fill your every breath with meaning
And find the place we both could hide

-----------------------------------------------------------------------------
дата событий: 2446 год 24 января; место действий: база ПОРОКа;

Ты и я, Том. Мы сделали это с ними. С нами.
У нас всегда была цель, мы верили в неё, мы достигали её, несмотря ни на что. Любыми способами, забыв о морали и благоразумии. Не имея страха, идём на риск. Слова "я должен", "обязан" - самые главные. Нас воспитывали, внушая всё это. И теперь мы лишь продолжаем дело наших родителей, Том. Мы сделаем это вместе.

+1

2

Не смотря на то, что мы знали, я знал, что все, что я делаю - необходимо, я до сих пор чувствовал закрадывающееся ощущение сомнения, мешающее мне думать с холодным рассудком, мешающее спать. Но не сейчас. Погружаясь в работу я не замечал, как летит время, даже не смотря на то, что на формирование слов в голове уходили последние силы. Я злился на себя, слушая голос Терезы каждый раз, но злость не давала результатов - что я с ней могу?
Заламываю пальцы рук, свисающих с колен и смотрю вперед. Точка приходится на выбившуюся нитку из ее одежды. Поднимаю взгляд выше и смотрю в ее глаза.
Мне все знакомо в ней, а любое ее движение было таким, словно я знаю ее со своего рождения. Я чувствовал столько общего, что не находил в себе права перечить ей, как самому себе. Быть может, поэтому я забывал о цели и вообще о любой вещи или окружении, в котором находился.
Итак, я собираю мысли в кучку и обращаюсь к ней.
"Меня слышно? Прием".
Не надеюсь, что из этоого что-то выйдет, но продолжаю держать ее образ в своей голове, как меня учили.
Мне было неожиданно все равно на то, что вживленная машина в мою голову будет иметь надо мной контроль. Мы сознательно шли на это, у нас есть целый год, что бы перенять все от наших предшественников. Мы - выбившиеся из остальных, приложим свой огромный вклад в спасении человечества, проектируя Лабиринт.
ВСЕ человечество.
Кто бы знал, что, если бы сейчас со мной завели эту тему, я бы приятно заводился, доказывая свою точку зрения, как умелый диктатор. В такие моменты во мне не было никакого сомнения и испуга - лишь слепая уверенность, которую я старался вселить в остальных. Впрочем, этого делать мне не приходилось. Любой присутствующий здесь имел свои причины, даже банальнейшее и имеющееся у каждого - огромное желание. Тяга к партнерству, или, быть может, безрассудному шагу ради остальных людей и собственной совести, объединяло тут всех нас.
Но с Терезой нас объединяло не только желание быть в чем-то полезным, хотя оно тоже играло свою роль.
Замечаю, что до сих пор на нее смотрю и выпрямляюсь на стуле, скрестив руки на груди и тяжело вздыхаю с ироничным видом.
- Нет? Совсем ничего?
"Хватит так на меня смотреть, ведь скорее всего  ты ни единого слова не слышала".

+2

3

We are broken
We can't fix it
There's no cure for our condition
Desperate eyes are staring at me

С каждым новым днём я буквально чувствовала неизбежность моего положения. Я думала иначе, чем говорила или действовала. Понимание того, что всё, что я делала, было неправильным, изначально тлело во мне едва заметным огоньком. По началу всё будто бы было хорошо, я действовала по указанию отца, а ему - то я уж точно доверяла. Он хорошенько вложил в меня всё, что следует и не следует делать. Он, бывало, говорил: "Тереза, там совсем другой мир, ужасный, разлагающийся всё больше с каждой минутой, а твоя главная цель - исправить это. Будь сильной девочкой, милая. В этом мире нет места слабостям." Отец видел мою связь с Томасом и всячески препятствовал этому, называя его глупым и заносчивым мальчишкой, негодным к управлению ПОРОКом. Уже после смерти моих родителей, все основные распоряжения руководства отдавал именно Томас, тем временем как я избегала решения серьёзных вопросов и изучала жизнь по ту сторону стен. Денвер. Это было моё временное пристанище. Изо дня в день я наблюдала за людьми, у которых внезапно обнаруживалась болезнь. И эти эмоции на их лице - отчаяние, страх, мольба о помощи - отпечатались в моей памяти. Но так продолжалось недолго, вскоре меня вызвали в штаб, и тут уже я никак не могла отделаться. Томас нуждался в моей помощи. Он был прямолинеен и твёрд в своих убеждениях,в отличии от меня. Про это я и говорила, я сомневалась, я понимала, что ПОРОК творит ужасные вещи. Возможно, это была жалость к людям, к подопытным, которых мне приходилось видеть каждый день. Жалеть - значит быть слабой. Поэтому я отказалась от жалости.
Томас. Самое удивительное, что нас с ним объединяло не только общее дело. Мы словно были родственными душами, я чувствовала что он единственный с кем я могу не быть такой сильной как всегда. Он понимал меня, поэтому вместе с ним проходить через всё было проще. Я слушала его, и моё мнение всегда совпадало с его. Мы вместе наблюдали за тестируемыми, оценивали их жизненно важные инстинкты и даже ставили ставки кто выживет, а кто умрёт. Мы были подростками и человеческая жизнь казалась игрой. Но сомнения преследовали меня везде.
Теперь Томас сидит здесь, передо мной и словно умственно отсталый смотрит в одну точку на моей ключице, затем поднимает взгляд, и я улыбаюсь. Улыбаюсь и думаю, почему такая тяжёлая ноша свалилась на таких, как мы, детей, по сути подростков. Такие как мы когда - то развлекались, ходили в кино, кто - то на свидания, на вечеринки. А единственная вечеринка, которую мы посещаем, это совет руководства. Да, там - то вдоволь можно насмотреться на дрыгающиеся тела мужчин за сорок. Раньше всё было бы иначе.
Сейчас наша задача - овладеть телепатией. - Не сдавайся. Смотри, это легко, - на удивление, я быстрее него овладела телепатией. Изначально с Айрисом, теперь тренируюсь с Томасом. Проблема в том, что он не может хорошенько сконцентрироваться. - Вспомни что - то хорошее, воспоминание, не знаю...Да, что - то хорошее, связанное со мной, - так объясняли и мне. Я верю в тебя, - улыбаюсь и слегка прикусываю губу.
Меня всегда раздражало, что где бы мы ни были, за нами всегда наблюдают. Как будто мы мятежники, собирающиеся в самом сердце ненавистного нам управления устроить восстание. Из - за этого мы даже почти не разговаривали на серьёзные, личные темы. Только деловые отношения, не более. Но, как иногда бывает, взглядами и прикосновениями можно сказать больше, чем словами. Как думаешь, не устроить ли нам небольшой бунт? Сбежать отсюда куда - нибудь? - захотелось игриво улыбнуться, но поняла, что так выдам себя. Единственное, что они не контролируют - наши мысли. Не могут же они вечно держать нас на привязи, а?

+1

4

Меня не раз посещало легкое раздражение, когда я слышал, что что-то легкое дается мне с трудом. Легко дается телепатия. Ей. Я же сидел до тех пор, пока не чувствовал, как сильно у меня плавятся мозги, сидел до конечного, пока даже мне захотелось ни с чем опустить на это руки, хоть и минимум через полчаса пробовал тоже самое.
И пока я чувствовал, как моя температура поднимается от прилива праведного гнева, как Тереза выдавала нечто, из-за чего злиться - на что угодно - было невозможным. Всегда. Постоянно, когда я хотел дать чувствам внутри меня волю она появлялась, как из ниоткуда, говоря мне нужные слова. Я успокаивался или же, например, находил выход из ситуации, делал что-то, что было прямо мне противоположным - только благодаря ее присутствию, голосу и словам.
Если я и поднимал на кого-то взгляд так, как сейчас или всегда, когда решал на нее посмотреть, то только в плане оценки, но если на Терезу, то из желания посмотреть на вакуум ее отображающихся, человеческих чувств. Ни в коем случае не энергетический вампир - кое определение было очень популярным в прошлом мире - я подпитывался каждым ее теплым ощущением, морально и в хорошем смысле. Любое отображение ее положительных чувств благодаря моей чуткости и внимательности заставляли меня пробовать снова. Или перерождаться снова. Определение может быть любым, каким угодно, но итог всегда был один. Как и сейчас. Я больше не чувствую гнев, или, допустим, огорчение, я просто пробую еще раз, вспоминая что-то хорошее, связанное с ней. Прямо как она и просила.
Перечислять в своей голове можно было много разного, ровно как и обычные посиделки за общим столом за трапезой, и мои мысли разбегались, в надежде найти хоть что-то, за что можно было зацепиться или посчитать, что это воспоминание лучше, чем другое. Но мы все, конечно же, здесь понимаем, что выбрать из этого спектра было невозможно и я оставляю эти попытки, вздыхаю и, помяв запястья, предпринимаю очередную попытку, представляя ее лицо в своей голове, даже не смотря на то, что я не отрываю взгляд больше минуты.
"Эй, я посетил твою голову наконец? Мне, кстати, приятно слышать, что ты возлагаешь на меня такие надежды."
Два подростка сидят друг на против друга. Мощнейшие в своем роде, если мыслить объективно, умнейшие из всех тех, кого отобрали. Власть. Она у этих подростков была. У меня была и у нее была. Ожесточалые, пятнадцатилетние, имеющие одну цель и с юношеским максимализмом к ней стремившееся. Я не раз думал о том, что это же, на самом деле, ужасно, ужасно настолько, что мы могли бы сейчас свалиться в ад, если бы он не присутствовал в мире насущном. На этом клочке земли мы могли делать все, что хотели. Делать ставки, разрабатывать смертоносные загадки, стараясь сделать так, что бы никто никогда их не разгадал. Даже мы, когда забудем. Этот день приближался, но мы все равно делали нашу жизнь хуже в будущем с таким остервенелым отчаянием, что могло казаться, что мы не знаем любви, надежды, только моральную боль и цель, к которой стремиться стоит.
Жестокость, такая нам присущая, сделала из нас других. Нет, мы бы больше никогда не учились в школе и не баловались травкой, как делали это подростки раньше. Мы бы никогда не делали уроки, не учились бы и не улыбались беспечно над очередной пошлой шуткой, обсуждали бы "секретные" штучки о сексе и о том, кто-что прогулял или кого обидел.
Никаких обид и ничего личного.
Мы, Томас и Тереза, сделаем такой Лабиринт, что вы здесь все подохнете, а кто не подохнет, тот будет отобран для создании матрицы, которая спасет человечество и мы все будем жить долго и счастливо. Для этого вы были отобраны в детстве, что бы по достижении пяти-восьми лет ваша судьба была предрешена.
Но, общаясь с ней, я понимал, что мы это смягчаем. Делаем, ради общей цели, а это было важно.
Слышу в голове ее голос и стараюсь ответить.
Бунт? Мне нравится. Куда-нибудь это куда?
- Слышно меня было? Нет?

Отредактировано Thomas Freeman (Вторник, 22 апреля 23:42:17)

+1

5

"Эй, я посетил твою голову наконец? Мне, кстати, приятно слышать, что ты возлагаешь на меня такие надежды."
Я слышу его голос в своей голове, неточный, едва слышимый, но ощутимый. Что - то радостное наполняет моё сердце, и мне хочется кинуться на шею Томасу с восторженными криками и поздравлениями. Но ещё рано. Я даже не улыбаюсь, чтобы хоть как - то подбодрить Тома в его надежде на свершившееся. Молодец, кажется, ты уже ближе к цели. Но нужен какой - нибудь чёткий образ. Вспомни что - нибудь...Не знаю. Помнишь нашу первую встречу? Ты тогда ужасно покраснел, наверное впервые увидел девчонку. - даже сейчас эти воспоминания вызывают умиление и невольный смех. А ведь на самом деле, забавно получилось. Помню, что мама в тот день предупредила меня о чём - то очень важном, даже надела на меня лучшее платьице. И когда наши родители встретились, а мы впервые с этим парнем увидели друг друга, меня пропёрло на смех ни с того, ни с сего. Тогда я ещё многого не понимала, не была обременена тягостным бытием жизни. Томас, помню, жутко сконфузился, а его родители, скорее всего, подумали, что я невоспитанна и легкомысленна. Несмотря на это,  я почувствовала к этому мальчику внутреннее влечение, то ли потому что он был первым таким же ребёнком как и я, которого я увидела в центре, то ли, может быть, так происходит всегда, когда встречаешь свою родственную душу. Всё неопределённо, ты не знаешь, что из этого может получиться в конце, но, тем не менее, тебе нравится играть с этим застенчивым мальчиком с родинками на лице и забавным носом - картошкой. Сейчас ничего не изменилось, хотя, нет, изменилось, многое. Говоря "не изменилось", я имела ввиду наши ребяческие выходки порою. А так... Томас стал увереннее, твёрже, настоящий мужчина ровным счётом. Да и я перестала строить из себя беззаботную девочку - припевочку.
Как - то Томас сказал, что в том мире, где по улицам ещё не шлялись сумасшедшие хряски, если бы выдался случай, он бы позвал меня на свидание. Мы бы гуляли до ночи, разговаривали, смеялись, и эта была бы лучшая жизнь, которую мы могли бы себе позволить. Я часто задумывалась над этим. А что если, всего на один денёк мы могли бы насладиться такой жизнью? К примеру, сейчас. Обмануть всех и сбежать не составит труда.
Не знаю, может такие мысли посещают меня уже от безграничного отчаяния, от усталости жить жизнью, которую мне навязали.
Как насчёт свидания? Глупо звучит, но почему бы нам не попробовать? К тому же, ты сам говорил об этом. Я подумала, что было бы круто.
- Извини, но кажется, ничего не выходит, - произношу это намеренно громко, чтобы Крысюк услышал, хотя он бы наверняка услыхал бы, ведь даже наш шёпот прослушивается. - Я думаю, нам нужно сделать перерыв. - похлопываю Томаса по плечу и встаю со своего стулу, затем выхожу в общую комнату, где уже столпились охранники. - Не получается, он безнадёжен. Дайте ему передохнуть сегодня, завтра попробуем ещё раз, - Яксли разочарованно кивает и едва охрана успевает пошевельнуться, говорю: - Не волнуйтесь, я провожу его. Может попробую как - то настроить, - я улыбаюсь, и мужчины с лончерами облегченно вздыхают, доверившись мне. Я привыкла. Девчонкам всегда делают поблажки.
- Вставай, боец, - говорю Томасу, а между тем: - Веди себя тихо, нам нужно убраться отсюда. Мы уходим из комнаты и прямиком вдоль коридора. Несколько охранников ещё сопровождают нас сомнительными взглядами, но вскоре мы заворачиваем направо и больше никто не видит нас. Отлично, деранули - усмехаюсь и беру Томаса за руку. Ну что? Я требую официального приглашения

this pain keeps my heart beating
We are lost when we're together
But I'll follow you forever

0


Вы здесь » THE MAZE RUNNER » FLASHBACK » to find the place we both could hide


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно